Eva Loona

Смотрю статистику и вижу, что за эти сутки в блоге больше 100 просмотров. Наверное, заядлым блоггерам это покажется ерундой, малой малостью. Но мне очень приятно! С утра, когда я проснулась, меня обуял ужас, и показалось, что нужно поскорее все удалить, пока никто не увидел то, что я пишу. Благодаря вашим просмотрам и комментариям в соц. сетях, стало легче и радостнее! По крайней мере, ни одного тухлого помидора в меня не прилетело. Сейчас я читаю эссе Рэя Брэдбери о писательском труде, собранные в книгу под названием "Дзен в искусстве написания книг". В одном из эссе он призывает всех писателей, юных и зрелых, писать о том, что они любят и ненавидят, писать с пылом, упоением и с радостью. "Без этого горения... лучше заняться чем-то другим - собирать персики, рыть канавы; видит Бог, это будет полезнее для здоровья". Сегодня в блоге я выложила рассказ "Последняя ночь", который как раз рожден из кипения любви, ненависти и приправлен щепоткой фантазии.

В тесной комнате, где между шкафом, письменным столом с выдвижными ящиками и диваном сгрудились в беспорядке упакованные чемоданы и обклеенные скотчем коробки, у окна стоит молодая рыжеволосая женщина. В левой руке она держит мобильный телефон, а указательным пальцем правой руки повторяет траекторию капель, растекающихся по стеклу с обратной стороны. За окном идет дождь. Медленно, размеренно, перед каждым словом набирая в легкие как можно больше воздуха, она повторяет в трубку: - Да... да... я все понимаю... Да... мы поспешили... и решение о том, чтобы жить вместе, было принято сгоряча. Правая рука бессильно падает вниз, потом по инерции подхватывает очередную каплю. Капли с глухим стуком разбиваются об оконное стекло. - Да... мы оба знаем, что это я настояла на переезде... шесть лет — это не срок... Да... и это я предложила расстаться, если что-то не получится. Такая же капля, как и та, что стекает по обратной стороне окна, вдруг скатывается и струится вниз по щеке,

С утра, когда я проснулась, я чувствовала себя превосходно и почти думать забыла о лодыжке. Конечно, отек еще был заметен, но о боли, которая одолевала меня еще ночью, несколько часов назад, не осталось и следа. Все же я решила не строить больших планов и после завтрака просто пойти в центр, не уходить далеко. На случай, если нога вновь разболится после долгой ходьбы. Хотя у меня было место, которое мне очень хотелось увидеть до отъезда, я все же не хотела рисковать. После завтрака я просто направилась в центр, но выбрала не тот путь, по которому обычно ходила, а после Английского кладбища свернула влево, мимо ставшей самой любимой для мен Borgo Pinti. Я брела по новым для меня местам, никуда не спеша. Наслаждалась сценами из каждодневной жизни итальянцев: парочками, лежащими в обнимку на лавках, школьниками, играющими в баскетбол после школы, детьми, гоняющими голубей. Туристов мне встретилось немного, потому что я гуляла в отдалении от самых популярных мест. Любовалась новыми дом

И вот уже два, а может быть, три часа я жду у моря погоды. Надо сказать, что без внимания меня не оставляют. Примерно раз в час ко мне подходят сестры и доктор. И мне уже сделали рентген. Но что дальше — совершенно непонятно. Я так обрадовалась, когда услышала слово «sedia» от доктора. В моих смелых мечтах оно должно было означать «sedative» - успокоительное. Но все оказалось куда более прозаично: sedia — всего лишь кресло-каталка, мой трон на сегодняшнюю ночь, в который меня пересадили обратно после рентгена. Когда меня только привезли в больницу, я оказалась в очереди из нескольких людей, ожидающих рентгена. Рядом со мной читала книгу приветливая белокурая девушка. Читала она на французском, и это стало нашей первой общей темой для разговора. К слову сказать, читала она Уэльбека — для меня пока непокоренная вершина, в смысле чтения оригинала. Но девушка была совсем не француженкой. Они с мамой, немки, из Берлина, были в отпуске, как и я. У мамы что-то случилось с рукой, и до м

День пятый. И предпоследний. Он начался с мыслей о доверии. Доверие жизни в целом — вот что важно. Ведь каждый раз, когда я чего-то хотела всей душой, оно обязательно сбывалось. Не сразу. Но всегда: вовремя. И каждый раз уроком для меня было: терпение. Мне кажется, что сегодня со мной играет дух Данте. По-другому сказать не могу. Как иначе объяснить то, что я проснулась в 5 утра (традиционно, здесь, во Флоренции) и взялась читать «Божественную комедию»? Вообще-то, мне показалось странным еще в первый вечер, когда на полке у моего итальянского друга я увидела эту книгу. Для меня с самого детства самое привлекательное место в доме — книжная полка. Полку своего друга я тщательно исследовала и сразу сделала вывод, что «Божественная комедия» выбивается из стройного ряда слегка эзотерических и вполне приключенческих заголовков. А когда я еще и открыла ее... я совсем удивилась, потому что слова в ней были подчеркнуты. Эту филологическую привычку я ни с чем не спутаю! Теперь уже было

Все-таки искусство творит настоящие чудеса! Воистину! После Боттичелли, казалось, уже ничто не порадует... Просто потому, что пять часов в галере с таким  количеством произведений искусства - явный перебор. Все же в самом конце экспозиции — временная выставка Пьеро ди Козимо. И в ней несколько работ Филиппино Липпи. На них — Мадонна. И тут вся нежность, которой я искала: в ней, в одной этой Мадонне. Глядя на нее, я поняла, в отношениях с мужчиной, я хочу нежности. Проявлять ее и делиться. Принимать. В моей любимой Венере Боттичелли: в ней нега, нежность, мягкость и наслаждение. И я хочу культивировать вот эти качества: негу, нежность, мягкость и наслаждение. Я знаю, я могу это. И единственное, что нужно сделать — это запустить намерение. И сегодня я отпускаю свою войну, борьбу, защиту, нападение. Сегодня я впускаю в свою жизнь нежность, ласку, наслаждение, негу, мягкость. В них — настоящая женственность. И я в этом качестве приветствую новые отношения. А еще сейчас я сижу в чудесно

Впечатления от посещения Соборной площади, от вскарабкивания на Купол и на Кампанилу, от разглядывания фресок в Баптистерии Иоанна Крестителя примерно такое: если рука человека могла создать всю эту необъятную красоту из камня, мрамора, красок и золота — то и для меня нет ничего невозможного. Тем более, что единственный мой инструмент — это слово. А для того, чтобы его запечатлеть, достаточно ручки и блокнота. Баптистерий напомнил мне немного русские православные церкви, потому что под куполом  в нем огромная фреска Спаса. Позже я узнала, что многие греческие и византийские мастера приложили свою руку к храмам Флоренции. Так что, мое наблюдение не было придумкой.  Темнеет в начале восьмого. Я сижу на площади напротив Собора Санта Мария Новелла. Я думаю, что я смогла бы жить во Флоренции, и эти улицы могут принять меня за свою. Мне ужасно польстило, когда Фризо, голландец, и его друзья, приняли меня за итальянку. И только истинная итальянка — Ева, моя тезка, сказала, что я look

Впитывала в себя роскошь отеля Four Seasons Firenze. А выйдя из отеля я случайно завернула в церковь Святой Марии Магдалины. И там увидела статую распятого Христа, лежащего, будто во гробе, после снятия с креста, на деревянной лавке. Это было так неожиданно и настолько реалистично, что я расплакалась. В этом плаче была просьба к Иисусу. Чтобы научил меня и всех людей на планете любви. И чтобы следовать своей миссии на земле было легче, чем в его времена, чем во времена Жанны Д'Арк и других посланников мира. Чтобы можно было говорить правду, которую знаю, которая приходит во снах и проявляется наяву. Без страха, что тебя заточат в тюрьму и казнят, как это было многие века назад, как зачастую бывает и сейчас. Лишат жизни, или чего-то не менее ценного. А у Марии Магдалины я просила любви. И у Девы Марии с Иосифом и Архангелом Гавриилом: семьи, мужа и детей, рожденных в любви и вере. После я случайно набрела на  в студию современного художника Франка Мелло, где очень чудесно пооб

Странное ощущение путешественницы в Италию. Ко мне до сих пор не пришло чувство реальности. И вся Мечта, которую я лелеяла годами, пока училась во ВГИКе, до сих пор кажется мне чем-то призрачным. Наверное, все дело в страхах и в том, что все складывается не так легко и просто, как в мечтах. Хотя, я снова забываю культивировать благодарность ))) На самом деле все легко: с финансовой точки зрения я могу быть спокойна. Разве можно умереть с голода в двадцать первом веке? В цивилизованной стране, да еще и человеку со знанием нескольких иностранных языков и некоторыми другими талантами? Не знаю, почему меня так страшно. Все волнения по поводу самолета и рейса тоже оказались напрасными. Я не опоздала и не попала в длинную очередь на регистрации, как я себе представляла. Я могла спокойно спать до десяти и приехать в Домодедово к двенадцати. Регистрацию прошла за три минуты. И даже то, что я вылетаю в Болонью из выхода А23 Франкуртского аэропорта, кажется мне добрым знаком. Пото

Сегодня 25 декабря 2015 года, мой любимый праздник в году - Католическое Рождество, которое наступило всего несколько минут назад. Я рада, что именно сегодня открываю блог, в котором собираюсь выкладывать свое творчество. Меня зовут Ева-Евгения, я профессиональный сценарист, и пишу столько, сколько себя помню. Или, точнее, с того момента, когда я научилась писать. Многочисленные тетради и блокноты, в которых - стихи, черновики, сказки, рассказы, планы, да и просто мысли и идеи - кочуют со мной с одного места жительства на другое. Так как я живу в Москве, но сама родом с Уральской земли, съемным квартирам я уже давно потеряла счет. А количество блокнотов и тетрадей только растет. Вот я и решила, что, наверное, есть смысл что-то со страниц недолговечной и тлеющей бумаги перенести на информационные носители. Да и пришло время, когда мне уже, наконец, не страшно делиться тем, что я создаю. То есть, страшно, конечно, но еще страшнее не делиться. Пока не знаю, с какой скоростью и час